Empire V [= Ампир В ] - Виктор Пелевин

Я задумался. Звучало это, конечно, странно и не особо аппетитно - но правдоподобнее, чем моя версия про счета на Каймановых островах.

— Интересно, - сказал я. - А кто этот другой вампир, с которым говорил Энлиль Маратович?

— Его зовут Митра.

— Ты знаешь Митру? - удивился я. - Хотя да, конечно… Это ведь он мне твое письмо и передал.

— Он про тебя очень смешно рассказывал, - сообщила Гера. - Говорил, что…

Она ойкнула и прикрыла ладошкой рот, словно сказала лишнее.

— Что он говорил?

— Ничего. Замнем.

— Нет, говори уж, раз начала.

— Я не помню, - ответила Гера. - Ты думаешь мы только про тебя с ним беседуем? У нас других тем хватает.

— А что за темы, если не секрет?

Гера улыбнулась.

— Он мне комплименты делает.

— Какие?

— Не скажу, - ответила Гера. - Не хочу сковывать твое воображение примером. Вдруг ты сам захочешь сделать мне комплимент.

— А тебе нужны комплименты?

— Девушкам всегда нужны комплименты.

— Разве ты девушка? Ты вампирка. Сама ведь в письме написала.

Сказав это, я понял, что совершил ошибку. Но было уже поздно. Гера нахмурилась. Мы перешли дорогу и молча пошли по Волхонке. Через минуту или две она сказала:

— Вспомнила, что Митра говорил. Он рассказывал, что у тебя дома осталась картотека покойного Брамы. Весь сомнительный материал оттуда убрали, завалялась только одна пробирка с препаратом времен второй мировой.

Что-то про нордический секс в зоопарке, так кажется. Он сказал, ты ее досуха вылизал.

— Да врет он все, - возмутился я. - Я… да, попробовал. Ну, может, пару раз. И все. Там еще есть. Было, во всяком случае, если не вытекло… А сам этот Митра, между прочим…

Гера засмеялась.

— А что ты оправдываешься?

— Я не оправдываюсь, - сказал я. - Просто не люблю, когда о людях плохо говорят за спиной.

— А что здесь плохого? Если бы это было плохо, ты бы, наверно, не стал вылизывать эту пробирку досуха, верно?

Я не нашелся, что ответить. Гера подошла к краю тротуара, остановилась и подняла руку.

— Ты чего? - спросил я.

— Все, - сказала она, - пора. Дальше я поеду на машине.

— Я тебя так утомил?

— Нет, что ты. Совсем наоборот. Просто мне пора.

— Может, дойдем до парка Горького?

— В другой раз, - улыбнулась она. - Запиши мой мобильный.

Как только я набрал ее номер на клавиатуре, рядом остановилось желтое такси. Я протянул ей руку. Она взяла меня ладонью за большой палец.

— Ты славный, - сказала она. - И симпатичный. Только не носи больше этот пиджак. И не мажь волосы гелем.

Изогнувшись, она поцеловала меня в щеку, очаровательно боднула головой в шею и сказала:

— Чмоки.

— Чмоки, - повторил я, - рад знакомству.

Когда такси отъехало, я почувствовал на шее что-то влажное, провел по этому месту рукой и увидел на своей ладони чуть-чуть красной жидкости. Не больше, чем бывает, если прихлопнуть комара.

Мне захотелось догнать такси и треснуть изо всех сил кулаком по заднему стеклу. Или даже не кулаком, а ногой. Так, чтобы вылетело стекло. Но машина была уже слишком далеко.

Следующие несколько дней я не видел никого из вампиров. Звонить Гере я не хотел. Я боялся даже того, что позвонит она - после ее укуса я чувствовал себя не просто голым королем, а голым самозванцем, у которого на спине вытатуировано неприличное слово. Особенно стыдно мне было за свои попытки пустить ей пыль в глаза.

Я представлял себе, что она увидит, каким образом был получен снимок скучающего демона с перстнем, и меня корежило. А стоило мне подумать о том, что одновременно с этим она узнает, как я использовал ее фотографию, и меня начинало трясти.

"Чмоки, - бормотал я, - чмоки всему". Мое страдание было настолько интенсивным, что завершилось вполне полноценным катарсисом, который, как это часто бывает, осветил не только сам источник боли, но и его окрестности. Я записал в учебной тетради:

"Кидание понтов, бессмысленных и беспощадных - обычная российская болезнь, которая передается и вампирам. Это вызвано не пошлостью нашего национального характера, а сочетанием европейской утонченности и азиатского бесправия, в котором самая суть нашей жизни. Кидая понты, русский житель вовсе не хочет показать, что он лучше тех, перед кем выплясывает. Наоборот.

Он кричит - "смотрите, я такой же как вы, я тоже достоин счастья, я не хочу, чтобы вы презирали меня за то, что жизнь была со мной так жестока!" Понять это по-настоящему может лишь сострадание".

Про сострадание, конечно, я написал из риторической инерции. Во мне оно просыпалось редко - тем не менее, как и все вампиры, я считал, что достоин его в полной мере. Увы, нам, как и людям, в высшей степени свойствен этот недостаток - мы плохо видим себя со стороны.

Я проводил время, слоняясь по ресторанам и клубам. Пару раз я покупал незнакомым девчонкам выпивку и вступал с ними в многозначительные беседы, но каждый раз терял интерес к происходящему, когда следовало переходить к практическим действиям. Возможно, я не был пока готов применить учение Локи на практике. Или, еще вероятнее, все дело было в том, что ни одна из них не походила в достаточной степени на Геру… Придя к таким выводам, я задумался - получалось, если бы мне встретилась девушка, достаточно похожая на Геру, я бы все-таки применил технологию Локи? Словом, на личном фронте все было так запутано, что впору было обращаться к психотерапевту.

Как часто бывает, личная неустроенность компенсировалась избыточными денежными тратами. За эти дни я купил уйму шмоток в "Архетипик Бутик", и даже получил скидку на набор из семи совершенно не нужных мне шелковых галстуков "Nedelka top executive", угадав марку настенной "тачки № 02" - желтой "ламборджини диаблеро".

Все это время у меня сгущалось предчувствие, что впереди меня ждет новое испытание, куда серьезней предыдущих. Когда предчувствие достигло достаточной густоты и плотности, произошла материализация. Она приняла форму Митры. Он пришел утром, без звонка. К этому времени я уже почти не был на него зол.

— Я от тебя такого не ждал, - сказал я. - Зачем ты все рассказываешь Гере?

— А что я ей рассказал? - опешил он.

— Про препарат "Рудель Зоо", - ответил я. - Что я его вылизал досуха.

— Я такого не говорил, - сказал Митра. - Мы беседовали про разные редкие препараты, и я упомянул, что этот тебе достался по наследству. Насчет того, что ты его досуха вылизал, она сама догадалась. Гера необыкновенно тонко чувствует собеседника.